Жангуттин Б.О., г. Алматы

Изучение людских потерь в годы Великой Отечественной войны невозможно без исследования смертности мирного населения тыловых районов страны. Смертность городского и сельского населения Казахстана – один из аспектов этой проблемы. Между тем она малоизученна в отечественной научной литературе. Такое положение до последнего времени обусловливалась как идеологическими причинами, так и отсутствием в распоряжении исследователей соответствующих документов. Лишь в последнее время, появилась возможность ранее запретные, секретные документы и материалы, на основе которых постепенно просматривается полная картина событий 40-х годов в Казахстане. Данная статья основывается на ранее не опубликовавшихся архивных документах секретариата НКВД, выявленные в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ).

Период войны характеризуется не только значительными прямыми потерями военнослужащих, жертвами мирного населения на временно оккупированной территории, но и смертностью граждан находившихся в тылу. Уже в начале войны в стране возник серьезный продовольственный кризис. В крупнейших промышленных центрах наблюдались перебои в торговле хлебом. Основная доля всех производившихся товаров направлялась на обеспечение нужд армии. Введение нормированной системы снабжения хлеба в городах, лишило государственного обеспечения хлебом сельских жителей, что послужило одной из причин голодания людей.

В тяжелом положении оказались многие эвакуированные, семьи фронтовиков, спецпереселенцы, сельское население республики.

Ситуация углублялась тем, что многие эвакуированные и беженцы сами искали себе кров и пропитание. Не имея огородов, не получая паек, многие из них были обречены. При всем желании колхозы и совхозы были не способны оказывать им помощь, поскольку всю продукцию сдавали государству по обязательным поставкам и не обеспечивали оплату трудодней своим колхозникам. /1/. С февраля 1944 г. Берия докладывал руководству страны “о продовольственных затруднениях в некоторых пограничных районах Каз ССР и Читинской области”. К 18 апреля 1944 г. НКВД Казахстана сообщало что голод вызванный неурожаем 1943 г. “охватывает новые районы и группы населения республики”. Органами НКВД были зафиксированы случаи смерти от голода. В Алма-Атинской области в первом квартале 1944 г. зарегистрировано 40, Акмолинской - 21, Семипалатинской – 47, Северо-Казахстанской – 10 смертных случаев. /2/. Подавляющее их число относилось к спецпереселенцам, членом семей фронтовиков, беженцам, колхозникам. Люди бросали все, бежали в промышленные центры, города. Документы сообщали: “Из колхоза “Кзыл-Жулдуз”, Федоровского района, Кустанайской области выбыло 20 семей колхозников … В связи с тяжелым продовольственным положением в Сузакском районе Южно-Казахстанской области колхозники уходят из колхозов. За короткий срок из района переселилось в промышленные пункты соседнего Туркестанского района 100 семей колхозников, в том числе 150 человек трудоспособных” /3/. 24 июня 1944 г. Народный комиссар внутренних дел СССР Л.Берия направил руководству страны ГКО – И.В.Сталину, СНК СССР – В.М.Молотову, ЦК ВКП(б) Г.М.Маленкову записку “о нарушениях социалистической законности в Сузакском районе Южно-Казахстанской области и в ряде других районов Казахстана” /4/. Для понимания этого документа следует иметь ввиду особенности ситуации. 1942-1943 гг. были наиболее сложными для сельского хозяйства, крестьянство переживало наибольшие трудности, в том числе и в связи с недородом, охватившим многие регионы страны. С 1944 года наметился постепенный выход сельского хозяйства тыловых районов из кризиса, в то же время он стал кульминационным для Казахстана. В начале марта 1944 г. Управление НКВД Южно-Казахстанской области информировало обком КП(б)К тяжелым продовольственным положении в Сузакском районе. НКВД республики доложило о ситуации ЦК КП(б)К, совнаркому Каз ССР 8 марта 1944 г. В район была направлена комиссия которая выявила многочисленные факты “голого администрирования, перегибов и нарушения социалистической законности со стороны руководящих работников района, в результате чего население оказывалось в тяжелом положении. Рабочие, служащие и колхозники голодали, имели место массовые случаи опухания и смертность от истощения, колхозники целыми семьями уходили из района …”. Вполне очевидно, что руководство республики проводило жесткую и бескомпромиссную политику хлебозаготовок, которая была характерна для первого этапа войны. К 1944 г. ситуация несколько изменилась, наметились тенденции осуждения репрессий и произвола против крестьян. Политика - проводившаяся в Южно-Казахстанской области обрекало колхозников на голодную смерть. В документе отмечалось, что “руководители Сузакского района не интересовались положением колхозников и не оказывали помощи нуждающимся, скрывая действительное положение в районе от областного руководства”. Между тем “в 1943 году район получил крайне низкий урожай зерновых – 268 кг. с га против 556 кг в 1942 г., причем свыше 1000 га зерновых погибло от плохого ухода”. В результате “из 40 колхозов района только двадцать выполнили план хлебосдачи”. В условиях военного времени такой результат мог обернуться для партийных лидеров района весьма предсказуемыми последствиями. Во избежания их на колхозы которые уже выполнили свои обязательства перед государством было наложено дополнительное время. Как говориться в документе “под нажимом РК КП(б)К и Райсовета, без согласия самих колхозников” они были вынуждены “сдавать хлеб за счет отстающих колхозов” при этом ни один из них не знал “за счет какого колхоза им выполнена поставка, так как документов об этом не выдавалось”. Сами же колхозники остались без средств, к существованию, поскольку им было выделено из урожая 1943 г. “в среднем 400 граммов на трудодень…”. С декабря 1943 г. в области проводился хлеба закуп. Для выполнения его плана партийные организации, райсовет установили твердые задания для рабочих, служащих, колхозников. На людей оказывался сильный прессинг, сродни известным методам периода коллективизации. Как признавалось в документе власти “производили обыски по изъятию хлеба, заставляли рабочих и служащих сдавать в счет хлеба закупа хлебные карточки, а колхозников – продавать скот личного пользования и домашнее имущество”. /5/.

Документы НКВД – МВД не предназначались для печати. Между тем они содержали конкретные примеры действий партийных лидеров района по выполнению возложенных на них заданий. В итоге перед нами вырисовывается тяжелая картина жизни населения одного из районов Казахстана в годы войны.

“… В период хлеба закупа, при личном участии секретаря РК КП(б)К Темиралиева, творились вопиющие бесчинства, вызвавшие возмущение и озлобление среди населения. Темиралиев вызвал директора средней школы Даниярова, угрожая ему судом и исключением из партии, заставил сдать хлебозакуп хлебные карточки учителей на 300 кг. По его же указанию было взято в больнице и сдано по хлеба закупу 21 кг. кукурузы”.

Под давлением секретаря райкома партии председатель колхоза "Сундындык" Абдувахитов был вынужден обменять в Кзыл-Ординской области "несколько голов скота и домашние вещи колхозников на две тонны хлеба". Практика насильственного изъятия хлеба затронула и рядовых колхозников, у которых отнимали наследные килограммы хлеба, домашние вещи, посуду. Так, "у жены фронтовика Исламкуловой (колхоз имени Куйбышева) имеющей трех детей, отобрали котел и тринадцать килограмм мяса, засчитав это за 27 кг. хлеба". В колхозе "Кайнар" семидесяти семилетний колхозник Шамаев, отец трех фронтовиков продал самовар, медный таз и кошму, чтобы выполнить задание по хлебозакуску. Жена награжденного фронтовика Досметова, мать четырех детей продала шелковой платок и серьги, чтобы сдать 64 кг. хлеба. "Колхозница Вегметова имеющая трех детей должны была сдать 40 кг хлеба. Не имея скота и какого-либо другого имущества, Вегметова сдала топор и пилу…

В первомайском сельсовете под руководством зампредрайсовета Малдыбекова и районного прокурора Махамбетова были произведены массовые обыски у колхозников…

В итоге, как свидетельствует документы численность скота находящегося в личной собственность резко сократилось. В 2 824 колхозах района 1755 не имели коров, 1086 вообще не имели скота.

Заметим, что личное подсобное хозяйство для подавляющего большинства людей в годы войны были почти единственным источником их существования. Таким образом, власти (партийные органы, сельские, районные советы) проводя политику насильственных изъятий хлеба у колхозников обрекали их на голодную смерть. Документы, рассмотренные, нами лишь укрепляют нас в этой мысли. Да и органы НКВД-МВД прямо признавали, что “поголовное изъятие хлеба у рабочих, служащих, колхозников привело к тому, что с декабря прошлого (1943 г.) – года в районе начался голод, в феврале – марте текущего года (1944 г.) появились массовые случаи опухания и смертность от голода …” Только в колхозе им Куйбышева “50% колхозников опухли от голода, проживавшие в районе бывшие польские граждане употребляли в пищу собак и кошек…” /6/.

Факты практики хлебозаготовок, приведенные НКВД Казахстана были далеко не единичным. Аналогичная ситуация сложилась в Алма-Атинской, Карагандинской, Джамбульской областях. Так, в Сарканском районе Алма-Атинской области, Луговском районе Джамбульской области “были вскрыты факты очковтирательства со стороны районных партийных и советских органов, имевшие целью скрыть серьезные недочеты в животноводстве”. В Шестком районе Карагандинской области выявлены многочисленные злоупотребления и произвол в колхозах… Положение осложнилось тем, что в целом заболеваемость сельского населения в годы войны была и без того высокой. Сказывались общее ухудшение материально-бытовых условий, уровень медико - санитарного обслуживания. Если к тому же принять во внимание, что в годы войны изменился половозрастной состав жителей, так как село отдала фронту самых молодых и трудоспособных мужчин, 80% в колхозах рабочих составляли женщины, много становится ясным. Плюс к выше изложенному надо учесть, что в рационе жителей села резко сократилось потребление наиболее ценных элементов – белков, жиров, витаминов. Постоянное недоедание и непосильный труд приводили к учащению заболеваний и росту смертности.

В целом изучение смертности населения, особенно сельского, осложняется отсутствием важных статистических данных. Тем не менее можно с уверенностью сказать, что в структуре причин смертности гражданского населения Казахстана преобладали факторы экзогенного происхождения (как результат внешнего воздействия, условий жизни, питания, распространения инфекционных желудочно-кишечных болезней, травм, болезней органов дыхания). /7/.

_______________________________________

1. Зима В.Ф. О смертности сельского населения в советском тылу (по архивным сводкам 1941-1945 гг.) // Людские потери СССР в Великой Отечественной войне. СПб, 1995, с.160,162.

2. Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ), ф.9401, оп.2, д.64,л.60,270.

3. Там же, л.275.

4. Там же, оп.2,д.65,л.243.

5. Там же, л.245.

6. Там же, л.246.

7. См. Население России в ХХ веке: Исторические очерки. В 3-х т. / т.2. М, 2001,с.94,122.